Вопрос интервьюера: "Зная, что вы наполовину китаянка, и что между японцами и китайцами давно существует нетерпимость и даже военные конфликты, можете ли вы рассказать что-нибудь о причинах вашего изучения Японии и написания работ о ее обществе и исторических событиях"?

Сноска:
• Вопрос Хорватского интервьюера Вуица Огненовича с глубоким смыслом, поклон ему. А теперь вдумаемся в следующее: Респондент, который родился в Англии, дочь китаянки и отца профессора китайского языка, пишет романы про Японию. При всём этом ещё регулярно пишет литературные обзоры для New York Times. Я считаю, что только мёртвый не поймёт "заказного" уклона.
Конец сноски.

Lesli продолжает:

• Я родилась и выросла в Англии, поэтому не чувствую себя настоящей китаянкой.

  Мой отец очень любил Азию, но не только Китай. Он побывал в Японии и много рассказывал мне об этой стране. У него была книга с изображениями горы Фудзи Хиросигэ, которая всегда завораживала меня.

  Когда я стала старше, меня заинтересовала японская литература, искусство, театр, керамика и еда. Всё это указывало на Японию. И когда у меня появилась возможность путешествовать, я решила отправиться туда.

  Оказавшись в Китае, я поняла, что он мне менее близок, чем Япония. Обе страны сильно изменились за последние годы, но в Китае гораздо меньше старых конфуцианских традиций, чем в Японии.

  Кроме того, я чувствовала себя как дома, потому что приехала из Британии — маленького острова на краю большой суши, как и Япония. У людей и обычаев этих стран много общего. И в Британии, и в Японии люди тихие, с долгой историей и формальными способами взаимодействия с монархией. И нам обоим нравится пить чай.

  Сноска:

  • "Прочувствуйте ценности писателя, который пишет о Японии".
  Конец сноски.

Вопрос интервьюера: "Для чего служили женские дворцы в феодальной Японии"?

Lesli отвечает:

• "Чем выше человек стоял на социальной лестнице, тем менее свободным он был. Чтобы сохранить свою тайну, представителей высшего ранга — сегунов, императоров, великих лордов и женщин из высшего общества — почти никогда не видели. Они жили в своих замках, а когда выходили, то передвигались в паланкинах, в то время как простые люди шли пешком.

  Женский дворец был местом, где жили жёны сегуна, жёны, наложницы и многочисленный персонал, полностью состоящий из женщин. Всего там проживало около трёх тысяч женщин. Для женщин более низкого ранга, которые служили горничными, это было похоже на окончание школы. Они обретали ловкость и класс, учились вести себя среди начальства. Но женщины более высокого ранга, когда входили в этот круг, вряд ли когда-либо покидали его. Это было место огромной роскоши и красоты, но одновременно и тюрьма.

  Каждый документ должен был быть подписан сегуном. Он был единственным мужчиной, который мог войти в женский дворец, поэтому, когда он находился среди своих жён, ни один из его придворных не мог повлиять на него. Некоторые сегуны слушали своих матерей, другие — своих жён или наложниц, которые советовали ему, подписывать документ или нет.

  Таким образом, несмотря на то, что женщины никогда не покидали дворец, они обладали большой властью".

Вопрос интервьюера: Сегуны были носителями военной власти в эпоху сегуната феодальной Японии, которая длилась около 700 лет. Как японцы сегодня смотрят на этот период?

Lesli продолжает:

• Победители, всегда пишут книги по истории.

  В период реставрации Мэйдзи (социально-экономические реформы в Японии 1868—1889 годов) группа самураев с юго-запада страны захватила власть от имени императора. На протяжении столетия японцы в основном умалчивали о правлении сёгунов.

  В 1993 году, в Японии открылся музей Эдо-Токио(поговорим отдельно), посвящённый жизни Эдо — столицы Японии в период правления сёгунов. Это было время огромного культурного расцвета: наблюдался расцвет искусства, театра, литературы и деревянной печати.

  Когда правление сёгунов закончилось, женский дворец был закрыт. Что же произошло с женщинами, которые жили там? Когда дворец закрыли, многих женщин выгнали. Они принадлежали к семьям союзников сёгунов, а это значит, что их семьи проиграли гражданскую войну, положившую конец правлению сёгунов. Многие женщины обнаружили, что их семьи были убиты, заключены в тюрьму или потеряли землю и имущество. Некоторые были вынуждены работать куртизанками, чтобы выжить, как героиня моего романа "Куртизанка и самурай".

Вопрос интервьюера: В романе "куртизанка и самурай" девушка Хана вынуждена работать куртизанкой в городе Йошивара. Ей пришлось развлекать самурая в его комнатах отдыха. В чем разница между вашей Ханной и сегодняшними девушками, которые также служат для удовольствия и развлечения многих богатых людей?

Ответ Лесли:

• "Куртизанки были в первую очередь художницами, как гейши. Они не просто секс-продавцы. Они были певцами, танцорами и музыкантами и великими, остроумными собеседниками. Они обучались этим искусствам в течение пяти лет. Некоторые были известными художницами, другие-известными поэтами. Они были самыми образованными женщинами в обществе. В некоторые салоны общественного питания мужчины приходили просто, чтобы насладиться их компанией, чтобы посидеть в присутствии гламурных великих женщин - таких, как знаменитые куртизанки из Венеции или Парижа. Прежде всего, они имели право на отказ. Им не нужно было спать с мужчиной, если только они этого не выбрали. Они были отмечены не за их сексуальную открытость, а за их воспитание и блеск.
  Сноска:
  • О, конечно, мы должны полагаться на слова нашей респондентки, которая родилась в середине двадцатого века в Англии. Её китайские корни, безусловно, сыграли важную роль в её способности читать китайскую литературу. Но давайте не будем забывать, что она прожила всю жизнь в Англии, где, как известно, существует множество литературных источников на китайском языке о японской культуре.

    Неудивительно, что англичане должны быть настоящими экспертами в области гейши! Ведь полки букинистических магазинов, и в Англии, и в России, буквально ломятся от изобилия английских писателей, посвятивших свои произведения культуре и истории японских гейш. Жаль только, что мы знаем и видим только тех авторов, которых обсуждаем в нашем анализе. Как странно и абсурдно!

  Конец сноски.

Вопрос интервьюера: "Ваш роман "Последняя наложница" - это история молодой девушки Сачи. Она убегает из женского дворца, но нигде не находит убежища. Что вы можете рассказать о характере этой девушки из вашего романа? Сколько правды в этой истории о ней?

Dauner Lesli отвечает:

• "Сачи жила в то время, когда в Японии не было понятия романтической любви. Ожидается, что женщины будут уважать своих родителей и слушать своего мужа, а мужчины удовлетворят желание романтики с куртизанкой или гейшей. Понятие влюбленности не было частью культуры. Когда Сачи влюбилась, это стало для нее полной неожиданностью. Когда я писала это, я пыталась представить, каково это влюбляться, когда это не то, что ожидается или воображается".

Конец интервью.

И вновь хочу повторить свои слова адресованные мною выше к автору как Лиз Далби: "Знание японского языка, чтение лекций и прочие заслуги не дают право этому человеку (Даунер Лесли) считать себя догмой в культуре Японии". Всем следует помнить мудрые слова: "Правды как и правоты может быть множество, но истина, состоящая из множества видов правды, всегда одна". Ищите подтверждения своей правоты и постигните истину.

John Gallagher. Джон Галлахер родился в Лондоне, вырос в Ирландии, а в настоящее время проживает в Японии в качестве писателя и переводчика. Он получил степень бакалавра истории и английской литературы в Национальном университете Ирландии и степень магистра переводоведения в Дублинском городском университете.

Kalman Bobby. рождение 1989. - нет данных.